Пятница, которая убивает - Страница 102

102

— Да? Что ж… Пожалуй, единственный мой адрес сейчас — это ваш адрес.

— Понятно. Как только определишься, поставь меня в известность. У многих из вашей команды сейчас такие же проблемы, и все из-за стараний Роды Уэйнрайт. Кстати, некоторые из них тоже должны присутствовать на чтении завещания, но Рода не поставила в известность, и теперь не знаю, где их искать. Скажи, ты не знаешь, как мне связаться с Анной Джонсон и с Сильвией Хэвенсайл?

— Женщина по имени Анна была в «Песках Паджаро». Она работала с секретной документацией. Второе имя, которое ты назвала, мне неизвестно.

— Вероятно, это та самая Анна. У меня в списке она значится как «сотрудник безопасности». Хэвенсайл — дипломированная медсестра.

— Аа-а, тогда тебе повезло! Они обе спят в соседней комнате. Работали всю ночь — разбирали архив доктора Болдуина.

— Сегодня мне везет. Пожалуйста, скажи им, когда проснутся, что они должны присутствовать при чтении завещания. Но будить их не стоит, я свяжусь с ними позже.

— А ты можешь представлять их на этом чтении?

— Если ты просишь, конечно. Но все-таки пусть свяжутся со мной, мне понадобится и их новый адрес. Где вы сейчас остановились?

Я объяснила ей, мы попрощались, и я отключила связь. Глория Томосава здорово помогла мне. Я думаю, есть два сорта юристов: те, кто стараются облегчить по мере возможности жизнь клиентов, и… их противоположности — проще сказать, паразиты.

* * *

Терминал звякнул, и на нем зажегся красный огонек — это был Бертон Макни. Я велела ему подняться, но попросила не шуметь. Когда он вошел, я бросилась к нему на шею и расцеловала его, даже не потрудившись сообразить, относится ли он к разряду тех моих друзей, которым я задолжала поцелуй. Помогал он вытаскивать меня из лап Майора? Не помню, надо спросить.

— Все в порядке, — сказал он. — Банк Америки принял чек и даже снабдил меня без всякой проверки парой сотен бруинов на мелкие расходы. Они сказали, что золотой чек можно реализовать через банк в Луна-Сити в двадцать четыре часа. Так что благодаря финансовой репутации нашего усопшего шефа я могу спать спокойно, а главное, ты избавлена от моего присутствия здесь этой ночью.

— По-твоему, меня это должно обрадовать? Ладно, Берт, раз ты опять кредитоспособен, можешь угостить меня ужином. Давай куда-нибудь сходим и дадим моим подружкам выспаться — им, бедняжкам, пришлось вкалывать всю ночь.

— Ужинать еще рано.

Не знаю, как для ужина, но для того, чем мы занялись на диване, было совсем не рано. С моей стороны, это было вовсе непреднамеренно, а Берт клялся, что он думал об этом еще в гравилете, но я ему не поверила. Я спросила его о той ночи на Ферме и, конечно же, выяснилось, что он там был. Правда, он утверждал, что его держали в резерве и реально он ничего не сделал, но мне никто еще до сих пор не признавался в том, что подвергался той ночью хоть какой-то опасности. Однако я прекрасно помню слова Босса, когда он говорил, что задействованы были все, включая даже Теренса (мальчика с ангельской мордашкой, не знакомой еще с лезвием бритвы), ибо людей в ту ночь не хватало и все были наперечет.

Берт не сопротивлялся, когда я принялась стаскивать с него одежду.

Это-то мне и было нужно. Слишком много всего произошло за день, я была на взводе, а секс — лучший из транквилизаторов и в отличие от медицинских препаратов очень полезен для здоровья. Не понимаю, почему люди, отягощают его какими-то сложностями: в нем нет ничегошеньки сложного, это просто самое лучшее, самое приятное, что есть на свете, — даже приятнее, чем вкусно поесть.

Попасть в ванную в этом номере можно было, не проходя через спальню — наверно, потому что гостиная могла вполне служить второй спальней. Мы чуть-чуть привели себя в порядок, я влезла в костюм из суперкожи, в котором когда-то — прошлой весной — заарканила Жана, сделала похотливые глазки и… поймала себя на сентиментальной грусти по Жану. Впрочем, я перестала волноваться за Жана и Жанет. И за Джорджа тоже. Теперь я была абсолютно уверена, что найду их. Даже если они больше не объявятся в своем доме, разыщу их через Бетти и Фредди.

Берт принялся издавать вопли восторга по поводу моего вида в суперкоже, а я… я прохаживалась по комнате, виляя задницей, и говорила, что за этим я и купила такой костюмчик, потому что такая уж я развратная тварь, что ничуточки не стыжусь своего женского естества. Мне жутко хотелось отблагодарить его за то, что он так здорово меня успокоил. Нервы мои были натянуты, а теперь я так чудесно расслабилась, что сама решила угостить его ужином.

Он пообещал задать мне хорошую трепку, если я еще раз повторю это предложение. Я не стала объяснять ему, что в минуты страсти мне приходится очень следить за собой, чтобы не сломать мужику ребра, — я просто захихикала. Наверно, это выглядит ужасно глупо, когда женщина моего возраста хихикает, но я ничего не могу с собой поделать — от радости я всегда хихикаю.

Я оставила записку своим подружкам, и мы пошли ужинать.

Когда мы вернулись, их в номере не было, и мы с Бертом сразу легли спать, успев на сей раз разложить во всю ширь диван. Я проснулась, когда Анна и Рыжик на цыпочках проходили через гостиную, возвращаясь к себе в спальню после ужина. Но я притворилась, что сплю, поскольку скоро, по моим расчетам, уже должно было светать.

Утром я открыла глаза и увидела, что Анна стоит рядом с нашей кроватью и вид у нее какой-то нерадостный. Тут мне впервые пришло в голову, что Анне, может быть, не очень-то приятно видеть меня в постели с мужчиной. Ее вкусы были мне известны уже давно — я прекрасно помнила, как она сделала на меня стойку. Но потом она сама же и спустила это на тормозах, и я перестала думать о ней, как о каком-то невыплаченном долге, который когда-нибудь все-таки придется заплатить. И она и Рыжик стали просто моими друзьями, которым я доверяла и которые в свою очередь могли положиться на меня.

102